В Триполи лето в разгаре, за окнами здания градусов 50. Группа советских специалистов с головами погрузились в мягкую мебель в фойе административного здания в ожидании рейсового автобуса, который должен был их забрать на обед полчаса назад. Все в догадках: то ли автобус сломался, то ли ленивый араб не может проснуться. Желудки урчат, и все мысли о еде. Первым заговорил узбек: «Вот бы сюда узбекского плова». У всех потекли слюни – кто не знает о плове, который готовят в большом чугунном чане с восточными пряностями!

Молдаванин с пышными усами оттолкнулся от спинки кресла, мгновенно вспомнив любимое молдавское блюдо – мамалыгу: он начал хвалиться. Его осекает русский: «Тоже мне, нашел чем гордиться – ешь капусту, да не мели попусту – сюда бы русского борща». Украинец вспомнил сало и «щи да каша – пища наша». Заговорил грузин про харчо. Вслед – армянин про шашлык.

Кто тут меня удержит! – громко вступаю в полемику. Начался спор. Армянин не смог доказать принадлежность шашлыка и, запутавшись в суждениях, бросил: «Ты можешь доказать, что шашлык – табасаранское блюдо?» Я сказал: «Запросто. В переводе с нашего языка «шиш» – это шампур, а «лик» – это ляжка». К полемике про шашлык, самое изысканное блюдо, с которым знаком каждый, неравнодушным не остался никто: посыпались одобрительные возгласы и аплодисменты, оставив статус шашлыка за мной.

Опоздавший араб застыл в дверях, не понимая, почему русские не спешат на автобус. Переводчик довел до него: «Русские разговорами сварили кашу и съели».